Глава 4
Мейсон Локвуд был худым и высоким человеком, отчего, разумеется, казался ещё худее и выше. Голос у него был хриплым из-за пристрастия к трубочному табаку, движения – быстрыми и точными, а неизменные строгие костюмы, казалось, были позаимствованы у Боггарта. В Мистик Фоллз он бывал набегами, приезжая раз в два-три года и не оставаясь дольше, чем на пару дней, из-за чего воспоминания о дяде у Тайлера были более чем смутными - за исключением уникальной способности раздражать своего брата одним лишь присутствием, он и сказать-то о нём почти ничего не мог.
- Вырос, - констатировал Мейсон, пожал племяннику руку – крепко и быстро - и, ловко подхватив подмышку небольшой дорожный саквояж, зашагал в сторону спальни для гостей. Мать занималась организацией похорон, а потому официальная встреча и последующее сопровождение достались Тайлеру. Он, понуро опустив раскалывающуюся от похмелья голову, направился вслед за гостем.
Постучав в дверь гостевой, Тайлер, так и не дождавшись положенного приглашения, заглянул внутрь. Мейсон, выпростав ноги на стол, расположился в кресле, сосредоточенно раскуривая трубку. Не разобранный чемодан сиротливо мигал таможенными ярлычками из-под кровати.
Заметив вошедшего племянника, мужчина приглашающе махнул рукой. Тайлер послушно вошёл, неловко переминаясь с ноги на ногу. О чем говорить с полузнакомым родственником, он не знал, а инструкций к последнему, как назло, не прилагалось.
- Я знаю, что вы с отцом… - начал он приличествующую случаю речь, но его тут же прервали.
- Соболезнования, да-да, - Мейсон помахал в воздухе трубкой, изображая скоростную перемотку. – Принял, выразил.
Тайлер, слегка ошалев от подобной наглости, сжал челюсти, пытаясь дышать ровно, и выпалил:
- Вам что-нибудь нужно?
- Нет. Да, - Мейсон, казалось, не слушал племянника, внимательно изучая его лицо. – Завтра, будь так любезен, зайди за полчаса до похорон, напомни.
- Прошу прощения? – у Тайлера даже дыхание перехватило.
- Думаешь, за полчаса не соберусь? Тогда зайди за час, - мужчина откинулся назад в кресле, выдыхая ровные кольца дыма и всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Когда дверь за Тайлером захлопнулась, Мейсон довольно ухмыльнулся, скосив взгляд на часы - дорогие, из тех, что снабжены календарём и не ломаются при глубоких погружениях.
Спустя примерно с-четверть часа, потянувшись, он поднялся, вышел из комнаты, прошел по главному коридору второго этажа и, весело подмигнув картине в галерее, скрылся в кабинете своего покойного брата, предварительно попросив попавшегося по пути дворецкого никому не разрешать его беспокоить. И если поведение его до этого момента было более чем заурядным, то теперь же оно, напротив, стало на удивление странным. Первым делом он запер дверь, оставив ключ в замке. Затем, бегло оглядев комнату, широким шагом направился к камину. Разведя в нём огонь, он, порывшись в столе, нашёл небольшую коробку, полную каких-то странных сушеных трав. Всё её содержимое он вытряс в камин, заменив точно такими же на вид травами из небольшого пакетика. Затем он достал из кармана стопку аккуратно сложенных документов и сжёг и их – но на этот раз специально разложил так, чтобы некоторые из них почти не пострадали. Проделав все эти странные операции, он затушил камин и, с неожиданной для такого благопристойного джентльмена прытью, выпрыгнул в окно.
***
В минуты раздраженности – а это определенно была одна из таких минут – Деймону нравилось сравнивать брата с гостиной в пансионе. На неискушенного гостя она производила впечатление более чем определенного характера, и можно было бы сколотить неплохое состояние, водя по ней экскурсионные группы. Картины, гобелены, мебель, даже панели на стене – привезены из Италии по спецзаказу, между прочим – всё вызывало нескончаемые и множественные восторги. Однако расставленная без всякого удержу мебель то и дело норовила ухватить своими острыми углами за колени, книги в таких красивых, натуральной кожи переплётах, на поверку оказывались довольно-таки заунывными романчиками, а на то, чтобы хоть как-то убрать комнату, уходили часы. Гостиная была запоминающейся, но нелепо загроможденной, на вкус Деймона - вульгарно обставленной, и она наверняка бы вызвала недовольство у Шерлока Холмса. Однако, несмотря на свои предпочтения, именно в этой комнате Деймон проводил большую часть своего времени – когда находился в доме, разумеется.
Вот и сейчас, подложив под голову несколько книг и устроив ноги на сиденье кресла, он с относительным удобством расположился на полу гостиной. По правую руку выстроилась батарея непочатых бутылок, рядом с левой же находилась братская могила пустых.
- Меня безумно раздражает, что я не могу нормально напиться. Это достает больше всего, - поделился он с только что вошедшим Стефаном. Последний в некотором замешательстве постоял на пороге, обозревая живописную картину упадка и разрушения, и, чувствуя себя примерно так же, как должен был бы чувствовать себя незадачливый любитель подледного лова где-нибудь в конце марта, направился к свободному креслу. Огонь в камине весело потрескивал, отбрасывая на стены причудливо танцующие тени и создавая в комнате уютную и располагающую к задушевной беседе обстановку. Что было, надо сказать, весьма кстати.
- Где Елена? – полюбопытствовал Деймон после небольшой паузы, скрашенной, впрочем, добрым глотком спиртного. – Джереми, кстати, наверху – если вдруг тебя это волнует.
- Отвёз её к Бонни. Мы решили, что там безопасно – по крайней мере, безопаснее, чем здесь или в доме Гилбертов.
- Уверен, Елена будет под надёжной защитой милой вампироненавистницы, - не удостоив брата и взглядом, одобрил – одобрил ли? - Деймон.
Стефан, тем временем, вздохнул, прокашлялся и даже, вопреки обыкновению, выпрямил спину на манер бравого кавалериста.
- Я хотел бы…
- Я не знаю, зачем Кетрин вернулась, - прервал его Деймон. – Хочешь знать, в опасности ли Елена – вопрос не ко мне. Можешь ли ты мне доверять? Не менее, чем обычно. Да, у меня уже есть план, - ухмыльнулся. – И да, напиться – важная его часть.
Стефан, слегка опешив, поморгал. Потом, потянувшись, ухватил одну из не откупоренных бутылок и сорвал обертку с крышки.
- Я всего лишь хотел спросить, - сделал пробный глоток. – Ты в порядке?
- О, не сомневайся, - Деймон приподнялся на локтях и легко чокнулся с братом бутылками. – Гораздо важнее, в данный момент, - сверкнув глазами, залпом допил свою.
- В порядке ли ты?
Бутылка замерла на полпути.
- Не совсем… - начал Стефан и вновь ему не дали договорить.
- Да брось. Ты прекрасно понимаешь, о чем я, - Деймон вновь опустил голову на книги. – Полтора века рефлексии и меланхолии - и вдруг внезапное полное отсутствие интереса к былой Великой Любви – неужели ты думаешь, что хоть кто-то в это поверит?
- Прости, всё ещё не могу уследить за ходом твоих изрядно подстегнутых бурбоном мыслей, - Стефан пожал плечами. – И, очевидно, ты меня кое с кем перепутал.
- В таком случае, - заметил Деймон холодно. – Это, полагаю, вовсе не твоё, - чуть приподнявшись, он вытащил из-под головы одну из книг, потряс её, и на пол, кружась, приземлилась пожелтевшая от времени фотокарточка. Стефан замер на мгновение, прикрыв глаза, в то время как Деймон продолжил говорить.
- И, рискну предположить, вовсе не ты медитировал на этот снимок последние полтора столетия, - чуть наклонив голову, прочитал название на корешке. - «Ночь нежна». Всегда был несколько болезненно сентиментальным, а?
- Это не… - Стефан замолчал – а что тут скажешь?
На ощупь ухватив новую бутылку, Деймон, задумчиво посмотрев на неё, поднялся и направился к выходу из комнаты. На лежащую на полу фотографию он взглянул мельком – лишь чтобы удостовериться, что его мнение на её счет не изменилось. С карточки всё так же смотрела Кетрин – замершая и чужая, он всегда едва узнавал её на снимках, - и никаких чувств краска на бумаге по-прежнему не вызывала. Когда-то, до неприличия давно, ему был презентован похожий портрет. Почти сразу после её заточения в гробницу – мнимого, напомнил себе Деймон, отхлебнув бурбона – он его выбросил. Как она выглядит, ему напоминать было не надо, а в самой фотографии, сколько он не искал, ровным счетом ничего не было.
- Не забудь покормить Джереми, - напомнил он уже перед самым выходом.
Звук захлопнувшейся входной двери совпал с жалобным стуком ударившейся о стену книги.
***
- Погоди, мне нужна минутка, - Бонни откинулась на спинку стула, пытаясь собраться с мыслями. – То есть Тайлер, возможно, вампир, Джереми совершенно точно вампир, а дядю Джона убила бывшая подружка братьев Салваторе, которая, разнообразия ради, многовековой вампир.
Елена кивнула, гипнотизируя взглядом закипающий чайник.
- И вы не знаете, зачем она вернулась?
- Нет.
- Э-э, дорогая, а ты уверена, что никто из Салваторе не…
- Я уверена, - с нажимом сказала Елена.
- Всего лишь предположение, - Бонни пожала плечами, удостоившись ещё одного гневного взгляда. – И что вы теперь собираетесь делать?
- Не знаю. Боже, я не знаю, - Елена попыталась взять себя в руки, но голос продолжал предательски дрожать.
- Дорогая, - Бонни, вскочив, обняла содрогающуюся от рыданий подругу. Погладила по спине.
- Всё в порядке, - девушка отстранилась, быстрыми и резкими движениями вытирая щеки. Она не считала себя одной из тех девушек, у которых слёзы всегда на подходе, и стремительно переквалифицироваться вовсе не собиралась. – Правда, я уже в норме, - добавила она под недоверчивым взглядом Бонни.
Та, всё ещё обеспокоенно следя за ней, выпрямилась. Потом, удостоив своим вниманием окружающие предметы, смешно всплеснула руками:
– Чайник!
Чайник и вправду уже надрывался, старательно перерабатывая воду в пар, от которого уже успело запотеть ближайшее к плите окно. Выключив горелку, Бонни, попереставляв банки в шкафчиках, вздохнула.
- К сожалению, могу предложить только кофе.
- Я всю ночь не спала, так что кофе – это просто отлично, - улыбнулась Елена и тут же перевела недоуменный взгляд с подруги на чашку, в которую она сыпала чай, и обратно.
Заметив удивление, Бонни пояснила, виновато пожав плечами:
- Чай остался только с вербеной, - поняв, что за ходом её мыслей не уследили, добавила. – И, я так понимаю, Стефан не сможет… - тут она тактично смолкла – как раз вовремя, чтобы дать Елена время осмыслить сказанное, а её дыханию сбиться.
- Стефан меня не… - она помолчала, подбирая правильное слово – что было не так-то просто из-за искреннего негодования. – Он никогда бы не причинил мне вред, о котором ты говоришь.
- Разумеется, - поджав губы, Бонни, едва сдерживая язвительный тон – не очень успешно, вообще-то, - добавила. – Так, может, выпьешь чаю?
Елена закатила глаза и спорым шагом вышла из кухни.
***
- Елена? – Бонни робко постучала в дверь. – Елена, милая, не хочешь поговорить?
Ноль внимания.
- Прости меня.
Если бы недоверие можно было измерить счётчиками, стрелки бы зашкаливали.
- Елена, хватит, я же видела следы, в конце-то…
Дверь резко распахнулась.
- … концов.
- Ты вообще о чём?
- Ты знаешь, - упрямо протянула Бонни.
- Нет, ни малейшего понятия не имею, - Елена, только-только остывшая, снова начала злиться.
- Брось, я видела следы укусов.
- Ну, тогда, полагаю, твои способности прогрессируют, потому что ты уже начала видеть то, чего нет и не было. Ни-ког-да, - последнее слово Елена произнесла как могла чётко, будто такт отбивала.
- На Конкурсе Мисс Мистик Фоллз, и ещё раньше, на вечеринке в доме Локвудов – у тебя все руки были искусаны. И это только то, что я успела заметить, - высказавшись, Бонни, казалось, растеряла весь свой пыл и теперь только обеспокоенно смотрела на подругу. Та, тем временем, облегченно выдохнула и прислонилась к косяку.
- Это не… это было в тот раз, когда Стефана похитили вампиры из гробницы. Он совсем ослабел и иначе было никак нельзя, - Елена даже улыбнулась. Рано радовалась.
- Оправдания. Разве не видишь – это то, что он делает. Всегда есть какая-нибудь причина…
- Это была необходимость!
- … и всегда найдётся ещё хотя бы одна, чтобы повторить, - Бонни добавила почти просительным тоном. – Это всего лишь уловка.
- Хватит, - Елена едва ли не брезгливо стряхнула руки девушки. – У меня был тяжелый день и, если ты не против, я хотела бы поспать.
Девушка скрылась в спальне, и Бонни ничего не оставалось, кроме как обреченно покачать головой и направиться в свою. Только вот с надеждой выспаться Елена опять прогадала. Как и в предыдущую ночь, её не мучили кошмары, не донимали неприятные воспоминания, а после нелегкого разговора она, изрядно вымотавшись за день, и вовсе остыла почти сразу. Но сон, тем не менее, не шел.
Примечания.
1. "Ночь нежна" - роман Фицджеральда. В пятом эпизоде Стефан называет его своим любимым писателем.
Мейсон Локвуд был худым и высоким человеком, отчего, разумеется, казался ещё худее и выше. Голос у него был хриплым из-за пристрастия к трубочному табаку, движения – быстрыми и точными, а неизменные строгие костюмы, казалось, были позаимствованы у Боггарта. В Мистик Фоллз он бывал набегами, приезжая раз в два-три года и не оставаясь дольше, чем на пару дней, из-за чего воспоминания о дяде у Тайлера были более чем смутными - за исключением уникальной способности раздражать своего брата одним лишь присутствием, он и сказать-то о нём почти ничего не мог.
- Вырос, - констатировал Мейсон, пожал племяннику руку – крепко и быстро - и, ловко подхватив подмышку небольшой дорожный саквояж, зашагал в сторону спальни для гостей. Мать занималась организацией похорон, а потому официальная встреча и последующее сопровождение достались Тайлеру. Он, понуро опустив раскалывающуюся от похмелья голову, направился вслед за гостем.
Постучав в дверь гостевой, Тайлер, так и не дождавшись положенного приглашения, заглянул внутрь. Мейсон, выпростав ноги на стол, расположился в кресле, сосредоточенно раскуривая трубку. Не разобранный чемодан сиротливо мигал таможенными ярлычками из-под кровати.
Заметив вошедшего племянника, мужчина приглашающе махнул рукой. Тайлер послушно вошёл, неловко переминаясь с ноги на ногу. О чем говорить с полузнакомым родственником, он не знал, а инструкций к последнему, как назло, не прилагалось.
- Я знаю, что вы с отцом… - начал он приличествующую случаю речь, но его тут же прервали.
- Соболезнования, да-да, - Мейсон помахал в воздухе трубкой, изображая скоростную перемотку. – Принял, выразил.
Тайлер, слегка ошалев от подобной наглости, сжал челюсти, пытаясь дышать ровно, и выпалил:
- Вам что-нибудь нужно?
- Нет. Да, - Мейсон, казалось, не слушал племянника, внимательно изучая его лицо. – Завтра, будь так любезен, зайди за полчаса до похорон, напомни.
- Прошу прощения? – у Тайлера даже дыхание перехватило.
- Думаешь, за полчаса не соберусь? Тогда зайди за час, - мужчина откинулся назад в кресле, выдыхая ровные кольца дыма и всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Когда дверь за Тайлером захлопнулась, Мейсон довольно ухмыльнулся, скосив взгляд на часы - дорогие, из тех, что снабжены календарём и не ломаются при глубоких погружениях.
Спустя примерно с-четверть часа, потянувшись, он поднялся, вышел из комнаты, прошел по главному коридору второго этажа и, весело подмигнув картине в галерее, скрылся в кабинете своего покойного брата, предварительно попросив попавшегося по пути дворецкого никому не разрешать его беспокоить. И если поведение его до этого момента было более чем заурядным, то теперь же оно, напротив, стало на удивление странным. Первым делом он запер дверь, оставив ключ в замке. Затем, бегло оглядев комнату, широким шагом направился к камину. Разведя в нём огонь, он, порывшись в столе, нашёл небольшую коробку, полную каких-то странных сушеных трав. Всё её содержимое он вытряс в камин, заменив точно такими же на вид травами из небольшого пакетика. Затем он достал из кармана стопку аккуратно сложенных документов и сжёг и их – но на этот раз специально разложил так, чтобы некоторые из них почти не пострадали. Проделав все эти странные операции, он затушил камин и, с неожиданной для такого благопристойного джентльмена прытью, выпрыгнул в окно.
***
В минуты раздраженности – а это определенно была одна из таких минут – Деймону нравилось сравнивать брата с гостиной в пансионе. На неискушенного гостя она производила впечатление более чем определенного характера, и можно было бы сколотить неплохое состояние, водя по ней экскурсионные группы. Картины, гобелены, мебель, даже панели на стене – привезены из Италии по спецзаказу, между прочим – всё вызывало нескончаемые и множественные восторги. Однако расставленная без всякого удержу мебель то и дело норовила ухватить своими острыми углами за колени, книги в таких красивых, натуральной кожи переплётах, на поверку оказывались довольно-таки заунывными романчиками, а на то, чтобы хоть как-то убрать комнату, уходили часы. Гостиная была запоминающейся, но нелепо загроможденной, на вкус Деймона - вульгарно обставленной, и она наверняка бы вызвала недовольство у Шерлока Холмса. Однако, несмотря на свои предпочтения, именно в этой комнате Деймон проводил большую часть своего времени – когда находился в доме, разумеется.
Вот и сейчас, подложив под голову несколько книг и устроив ноги на сиденье кресла, он с относительным удобством расположился на полу гостиной. По правую руку выстроилась батарея непочатых бутылок, рядом с левой же находилась братская могила пустых.
- Меня безумно раздражает, что я не могу нормально напиться. Это достает больше всего, - поделился он с только что вошедшим Стефаном. Последний в некотором замешательстве постоял на пороге, обозревая живописную картину упадка и разрушения, и, чувствуя себя примерно так же, как должен был бы чувствовать себя незадачливый любитель подледного лова где-нибудь в конце марта, направился к свободному креслу. Огонь в камине весело потрескивал, отбрасывая на стены причудливо танцующие тени и создавая в комнате уютную и располагающую к задушевной беседе обстановку. Что было, надо сказать, весьма кстати.
- Где Елена? – полюбопытствовал Деймон после небольшой паузы, скрашенной, впрочем, добрым глотком спиртного. – Джереми, кстати, наверху – если вдруг тебя это волнует.
- Отвёз её к Бонни. Мы решили, что там безопасно – по крайней мере, безопаснее, чем здесь или в доме Гилбертов.
- Уверен, Елена будет под надёжной защитой милой вампироненавистницы, - не удостоив брата и взглядом, одобрил – одобрил ли? - Деймон.
Стефан, тем временем, вздохнул, прокашлялся и даже, вопреки обыкновению, выпрямил спину на манер бравого кавалериста.
- Я хотел бы…
- Я не знаю, зачем Кетрин вернулась, - прервал его Деймон. – Хочешь знать, в опасности ли Елена – вопрос не ко мне. Можешь ли ты мне доверять? Не менее, чем обычно. Да, у меня уже есть план, - ухмыльнулся. – И да, напиться – важная его часть.
Стефан, слегка опешив, поморгал. Потом, потянувшись, ухватил одну из не откупоренных бутылок и сорвал обертку с крышки.
- Я всего лишь хотел спросить, - сделал пробный глоток. – Ты в порядке?
- О, не сомневайся, - Деймон приподнялся на локтях и легко чокнулся с братом бутылками. – Гораздо важнее, в данный момент, - сверкнув глазами, залпом допил свою.
- В порядке ли ты?
Бутылка замерла на полпути.
- Не совсем… - начал Стефан и вновь ему не дали договорить.
- Да брось. Ты прекрасно понимаешь, о чем я, - Деймон вновь опустил голову на книги. – Полтора века рефлексии и меланхолии - и вдруг внезапное полное отсутствие интереса к былой Великой Любви – неужели ты думаешь, что хоть кто-то в это поверит?
- Прости, всё ещё не могу уследить за ходом твоих изрядно подстегнутых бурбоном мыслей, - Стефан пожал плечами. – И, очевидно, ты меня кое с кем перепутал.
- В таком случае, - заметил Деймон холодно. – Это, полагаю, вовсе не твоё, - чуть приподнявшись, он вытащил из-под головы одну из книг, потряс её, и на пол, кружась, приземлилась пожелтевшая от времени фотокарточка. Стефан замер на мгновение, прикрыв глаза, в то время как Деймон продолжил говорить.
- И, рискну предположить, вовсе не ты медитировал на этот снимок последние полтора столетия, - чуть наклонив голову, прочитал название на корешке. - «Ночь нежна». Всегда был несколько болезненно сентиментальным, а?
- Это не… - Стефан замолчал – а что тут скажешь?
На ощупь ухватив новую бутылку, Деймон, задумчиво посмотрев на неё, поднялся и направился к выходу из комнаты. На лежащую на полу фотографию он взглянул мельком – лишь чтобы удостовериться, что его мнение на её счет не изменилось. С карточки всё так же смотрела Кетрин – замершая и чужая, он всегда едва узнавал её на снимках, - и никаких чувств краска на бумаге по-прежнему не вызывала. Когда-то, до неприличия давно, ему был презентован похожий портрет. Почти сразу после её заточения в гробницу – мнимого, напомнил себе Деймон, отхлебнув бурбона – он его выбросил. Как она выглядит, ему напоминать было не надо, а в самой фотографии, сколько он не искал, ровным счетом ничего не было.
- Не забудь покормить Джереми, - напомнил он уже перед самым выходом.
Звук захлопнувшейся входной двери совпал с жалобным стуком ударившейся о стену книги.
***
- Погоди, мне нужна минутка, - Бонни откинулась на спинку стула, пытаясь собраться с мыслями. – То есть Тайлер, возможно, вампир, Джереми совершенно точно вампир, а дядю Джона убила бывшая подружка братьев Салваторе, которая, разнообразия ради, многовековой вампир.
Елена кивнула, гипнотизируя взглядом закипающий чайник.
- И вы не знаете, зачем она вернулась?
- Нет.
- Э-э, дорогая, а ты уверена, что никто из Салваторе не…
- Я уверена, - с нажимом сказала Елена.
- Всего лишь предположение, - Бонни пожала плечами, удостоившись ещё одного гневного взгляда. – И что вы теперь собираетесь делать?
- Не знаю. Боже, я не знаю, - Елена попыталась взять себя в руки, но голос продолжал предательски дрожать.
- Дорогая, - Бонни, вскочив, обняла содрогающуюся от рыданий подругу. Погладила по спине.
- Всё в порядке, - девушка отстранилась, быстрыми и резкими движениями вытирая щеки. Она не считала себя одной из тех девушек, у которых слёзы всегда на подходе, и стремительно переквалифицироваться вовсе не собиралась. – Правда, я уже в норме, - добавила она под недоверчивым взглядом Бонни.
Та, всё ещё обеспокоенно следя за ней, выпрямилась. Потом, удостоив своим вниманием окружающие предметы, смешно всплеснула руками:
– Чайник!
Чайник и вправду уже надрывался, старательно перерабатывая воду в пар, от которого уже успело запотеть ближайшее к плите окно. Выключив горелку, Бонни, попереставляв банки в шкафчиках, вздохнула.
- К сожалению, могу предложить только кофе.
- Я всю ночь не спала, так что кофе – это просто отлично, - улыбнулась Елена и тут же перевела недоуменный взгляд с подруги на чашку, в которую она сыпала чай, и обратно.
Заметив удивление, Бонни пояснила, виновато пожав плечами:
- Чай остался только с вербеной, - поняв, что за ходом её мыслей не уследили, добавила. – И, я так понимаю, Стефан не сможет… - тут она тактично смолкла – как раз вовремя, чтобы дать Елена время осмыслить сказанное, а её дыханию сбиться.
- Стефан меня не… - она помолчала, подбирая правильное слово – что было не так-то просто из-за искреннего негодования. – Он никогда бы не причинил мне вред, о котором ты говоришь.
- Разумеется, - поджав губы, Бонни, едва сдерживая язвительный тон – не очень успешно, вообще-то, - добавила. – Так, может, выпьешь чаю?
Елена закатила глаза и спорым шагом вышла из кухни.
***
- Елена? – Бонни робко постучала в дверь. – Елена, милая, не хочешь поговорить?
Ноль внимания.
- Прости меня.
Если бы недоверие можно было измерить счётчиками, стрелки бы зашкаливали.
- Елена, хватит, я же видела следы, в конце-то…
Дверь резко распахнулась.
- … концов.
- Ты вообще о чём?
- Ты знаешь, - упрямо протянула Бонни.
- Нет, ни малейшего понятия не имею, - Елена, только-только остывшая, снова начала злиться.
- Брось, я видела следы укусов.
- Ну, тогда, полагаю, твои способности прогрессируют, потому что ты уже начала видеть то, чего нет и не было. Ни-ког-да, - последнее слово Елена произнесла как могла чётко, будто такт отбивала.
- На Конкурсе Мисс Мистик Фоллз, и ещё раньше, на вечеринке в доме Локвудов – у тебя все руки были искусаны. И это только то, что я успела заметить, - высказавшись, Бонни, казалось, растеряла весь свой пыл и теперь только обеспокоенно смотрела на подругу. Та, тем временем, облегченно выдохнула и прислонилась к косяку.
- Это не… это было в тот раз, когда Стефана похитили вампиры из гробницы. Он совсем ослабел и иначе было никак нельзя, - Елена даже улыбнулась. Рано радовалась.
- Оправдания. Разве не видишь – это то, что он делает. Всегда есть какая-нибудь причина…
- Это была необходимость!
- … и всегда найдётся ещё хотя бы одна, чтобы повторить, - Бонни добавила почти просительным тоном. – Это всего лишь уловка.
- Хватит, - Елена едва ли не брезгливо стряхнула руки девушки. – У меня был тяжелый день и, если ты не против, я хотела бы поспать.
Девушка скрылась в спальне, и Бонни ничего не оставалось, кроме как обреченно покачать головой и направиться в свою. Только вот с надеждой выспаться Елена опять прогадала. Как и в предыдущую ночь, её не мучили кошмары, не донимали неприятные воспоминания, а после нелегкого разговора она, изрядно вымотавшись за день, и вовсе остыла почти сразу. Но сон, тем не менее, не шел.
Примечания.
1. "Ночь нежна" - роман Фицджеральда. В пятом эпизоде Стефан называет его своим любимым писателем.
@темы: the vampire diaries, творчество
-
-
10.09.2010 в 23:29Браво, это невероятно) Этот рассказ как раз то, чего так не хватает фандому, он прекрасен!